Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя.
Ин. 21, 17
Во имя Отца и Сына и Святого Духа!
Возлюбленные о Господе братья и сестры!
«Спаситель воскрес! Он снова с нами!» – эта радостная весть ликовала и пела в сердцах апостолов на берегу Тивериадского озера. Как и прежде, как до Распятия Своего, Иисус Христос преломлял и благословлял для них земной хлеб и сладчайшими словами утолял их духовный голод. Среди общего счастья только один человек оставался унылым, и во взгляде его сквозила тоска. Это был Петр, отпавший.
На душе Петра лежал страшный грех – он трижды отрекся от Господа. Он, восклицавший, что больше других любит Спасителя, что готов за Него на смерть, – он оказался жалким трусом, из страха перед иудеями клялся и божился, что не знает Сего Человека (Мф. 26, 74). И вот теперь крик петуха, возвещавший о его позоре, эхом отдавался в сердце отступника. Преступление, совершенное Петром, стояло стеной между ним и Божественным Учителем.
Скажите ученикам Его и Петру (Мк. 16, 7), – такими словами Ангел призвал жен-мироносиц поведать о Воскресении Спасителя. Это был приговор отпавшему: Петр исключался из числа учеников Господа, от Которого отрекся. И на Тивериадской трапезе изменившее, но все же пылко любящее сердце Петра переполняла горечь.
Только что Петр, узнав, что Спаситель стоит на берегу озера, бросился с лодки в воду и поплыл к Нему. В глубине души Петр надеялся, что Учитель оценит этот внешний порыв, этот жест – и простит. Но Иисус словно бы и не заметил ревностности Петра. И вот, в мокрой, медленно сохнущей одежде сидел Петр у костра вместе со всеми – несчастный среди счастливцев и время от времени бросал на Спасителя жалобные взгляды.
Наконец Сын Божий обратился к Петру с вопросом, звучащим скрытой, но строгой укоризной: Симон Ионин! Любишь ли ты Меня больше, нежели они? (Ин. 21, 15). Отпавший ученик был уже не тем, кто на Тайной Вечери горделиво восклицал: Если и все соблазнятся о Тебе, я никогда не соблазнюсь (Мф. 26, 33). Все апостолы во дни Голгофские проявили малодушие, но только один Петр, так тщеславившийся своей любовью, отрекся. Теперь этот самый пылкий и самый нестойкий из учеников Спасителя уже не смел говорить, что любит Его сильнее, чем кто-либо еще. Но любовь к Господу, преданная и поруганная самим Петром, плакала в его кающемся сердце. И смиренно склонив голову, уже не упоминая ни о ком, кроме себя, Петр отвечал на вопрошание Господа: Ты знаешь, что я люблю Тебя (Ин. 21, 15).
И во второй раз, уже мягче, уже без скрытого упрека спросил Иисус Христос кающегося грешника: Симон Ионин! любишь ли ты Меня? (Ин. 21, 16). И еще ниже склонив повинную голову, снова отвечал Петр возлюбленному Учителю: так, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя (Ин. 21, 16).
Но когда в третий раз прозвучало вопрошание Сына Божия: любишь ли ты Меня? (Ин. 21, 17), – скорбь с новой силой вспыхнула в сердце Петра. Не доверяя даже собственным чувствам, воззвал смирившийся Апостол Петр к Всеведению Божию: Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя (Ин. 21, 17). И только теперь, после этого третьего исповедания любви услышал святой Петр долгожданный и столь пылко желаемый призыв Иисуса Христа: Иди за Мною (Ин. 21, 19).
Понуждая Апостола Петра на исповедание любви, Спаситель преподавал ему великий урок смирения. Боголюбие – это святейшее и чистейшее из чувств, не терпящее гордыни, самолюбования, зависти, превознесения себя над другими людьми. Самоуверенная страсть Петра до его вразумления и покаяния была лишь начатком смиренного и чистого Боголюбия, угодного Господу. Пока человек пятнает себя грехами и страстями, он не смеет сказать: «Я люблю Бога».
Только выжигая в себе скверну слезами и трудами, в неустанной борьбе с собственной нечистотой можем мы надеяться, что Господь ниспошлет в наши сердца хотя бы малую искру священной любви к Себе. «Неужели же нам, потому что мы грешники, вовсе не любить Бога? – Нет, будем любить Его, но так, как Он заповедал любить Себя. Не будем предаваться льстивым и обманчивым увлечениям самомнения! Не будем возбуждать в сердце пламени тщеславия, столь мерзостного пред Богом, столь пагубного для нас! Отвергнем гордость, приписывающую нам достоинства; облобызаем смирение, открывающее нам наши падения и греховность. Любовь ко Христу докажем послушанием Христу», – говорит святитель Игнатий (Брянчанинов).
На берегу Тивериадского озера Сын Божий преподал еще один строгий урок святому Петру, а через него и всем нам. После троекратного исповедания им любви Петр был прощен, осчастливлен, восстановлен в апостольском звании – и вот, в его сердце снова шевельнулось темное чувство зависти, желание быть лучшим и единственным.
При взгляде на любимейшего ученика Христова Иоанна Апостол Петр ревниво спросил: Господи! а он что? (Ин. 21, 21), – и Господь сурово ответствовал: что тебе до того? ты иди за Мною (Ин. 21, 22). Вот так же и ко всем нам словно бы обращается Господь наш Иисус Христос: не обсуждайте достоинства и недостатки других людей, не оглядывайтесь по сторонам на пути, указанном каждому Всеведущим Спасителем. Не зависть, а радость должно вызывать в сердце христианина духовное преуспеяние ближнего – всем хватит вечного счастья в обителях Небесного Отца.
Апостол Петр был избран от Господа на великое служение. Спаситель наименовал его камнем, на котором основывается непобедимая Церковь Христова. Каким неустойчивым казался этот живой камень веры – но нет! Всевидящий Господь знал, кого предназначал на подвиг. Да, святой Петр спотыкался и падал – и в начале своего пути, и на позднейшем поприще благовествования. Но этот избранник Божий обладал главным для христианина умением – способностью подниматься после своих падений, возрождаться из пепла греха через покаяние. Земная святость вовсе не означает полной безгрешности – безгрешен Единый Бог. Недаром гласит народная мудрость: «Не страшно упасть, страшно не подняться». И из глубоких ям малодушия пламенный Апостол Петр восставал к мужественнейшим деяниям. По праву наряду с просветителем народов Апостолом Павлом именуется он всехвальным именем «первоверховного». Поприще святого Апостола Петра являет образ пути земной воинствующей Церкви Христовой, превозмогающей страшные гонения, преодолевающей соблазны лукавых ересей, через покаяние спасающей души сынов и дочерей своих для Царства Небесного.
Сила покаяния, явленная святым Апостолом Петром, воистину поразительна. На берегу Тивериадского озера Милосердный Спаситель вполне простил любимому избраннику Своему Петру грех его отречения, явственно возвратил ему благоволение Свое. По слову блаженного Феофилакта, «троекратным вопрошанием и исповеданием врачуется троекратное отречение, и словами исправляется падение, бывшее на словах». Но любящая, научившаяся требовательности к себе душа святого Петра не удовлетворилась и этим. Во все последующие земные дни великого апостола глаза его были опухшими и красными от слез – бессонные ночи свои проводил святой Петр на коленях, взывая ко Господу: «Прости! Прости мне отречение от Тебя, совершенное во дворе первосвященника, когда схватили Тебя иудеи». Спаситель давным-давно простил и вычеркнул из книги жития возлюбленного Своего ученика Петра тот былой грех. А в сердце ревностного апостола все кричал и кричал петух, некогда обличивший его малодушие, – святой Петр каждую ночь плакал горько (Мф. 26, 75), все омывал и омывал слезами свою чистую душу, отчего свет ее становился все лучезарнее.
Увы! По прошествии веков гордые епископы Рима надругались над именем святого Апостола Петра, над великим его смирением, – это поругание длится и по сей день. Надменные римские папы силились и силятся подчинить человеческому своему произволу всю Церковь Христову, кощунственно объявили себя «преемниками Апостола Петра», «наместниками Бога на земле». В одном из ватиканских постановлений декларируется даже папское «право вносить изменения» в богодухновенные Послания святых Апостолов Петра и Павла, в само Священное Писание! Но нет, не святость великого Апостола Петра унаследовали римо-католики, а человеческие его грехи: гордыню, проявившуюся на Тайной Вечери, – ту слабость, которую святой Петр оплакивал до своей кончины и которая поныне является знаменем отпавшего Рима! О властолюбии ли говорят нам «красные глаза» Апостола Петра, святое его покаяние? Претензии пап, на деле только епископов одной из обширных епархий, не имеют под собой оснований ни в Священном Писании, ни в Священном Предании, ни в истории Церкви первых десяти веков христианства. Ни один апостол, ни один епископ до папского самопревознесения и в мыслях не имел посметь объявить себя главой Вселенской Церкви, Глава Которой – Сам Христос Искупитель.
Святая Церковь изначально, со времен апостольских является соборной, движима не произволом одного – неизбежно подверженного искушениям и греху земного человека, но волею Святого Духа Божия, незримо почивающего на ее Полноте.
Паписты пытаются обосновать свои «права» словами Спасителя, сказанными Апостолу Петру: Дам тебе ключи Царства Небесного (Мф. 16, 19). Римская трактовка этих слов – обычный прием еретиков-суемудров, вырывающих из вселенной Нового Завета одну какую-нибудь частицу, а потом толкующих ее на свой лад, вне Духа и Полноты Божественного Откровения. Властвовать ли над Церковью поручал Спаситель Апостолу Петру, вручая ему ключи от рая? Нет, истинный смысл этого деяния Вселюбящего Господа раскрывает нам святитель Иоанн Златоуст, говоря: «Никому из несогрешивших апостолов Спаситель не вверил ключей Царствия Небесного, но дал их Петру, – и это для того, чтобы, когда сей апостол увидит в каком-либо грешнике сокрушение о грехах, то привел бы себе на память свое собственное грехопадение – и помог бы кающемуся получить спасение».
Иди за Мною, – призвал Иисус Христос прощенного и восстановленного в апостольском звании святого Петра. Этот призыв не обещал сладости земных утех, безоблачного жития – то был зов на подвиг страдания за род человеческий, на Крестный путь, пройденный Самим Спасителем. Не Бог обрекал святого Петра на тернистый земной путь – само величие исповеданной им любви требовало подвига. Только таким искуплением своего отпадения, лишь таким доказательством своей верности удовлетворялась пламенеющая Боголюбием душа великого апостола. И святой Петр во имя Христово доблестно и радостно переносил все лишения, поругания, истязания, выпавшие ему на апостольском поприще. Господь же, взирая на труды избранника Своего, готовил ему венец светозарной славы. «Кто хочет быть участником вечного Царствия с Иисусом, тот должен быть участником и страданий, и терпения Его», – говорит святитель Тихон Задонский.
Последнее искушение ждало Апостола Петра перед окончанием его земного пути. Однажды он вроде бы и из добрых, но земных побуждений пытался отговорить Спасителя от Крестной Жертвы – и получил строгую отповедь: ты Мне соблазн! потому что думаешь не о том, что Божие, но что человеческое (Мф. 16, 23). Теперь святой Петр сам поддался «не Божиим, но человеческим» уговорам римских христиан, склонивших апостола бежать от гонений, которые воздвиг тиран Нерон. Однако Господь, приуготовлявший Своему избраннику Петру высокую честь в Горнем Царстве, желал, чтобы он для того увенчал свои земные подвиги высочайшим деянием – сораспятием Сыну Человеческому. И вот, когда святой Петр покидал Рим, ему явился Христос, несущий Крест Свой. На вопрос ученика: «Господи! куда идешь?» – Спаситель ответствовал: «Иду вновь принять за тебя Распятие». Святой Петр устыдился, с новой силой вспыхнуло в нем священное пламя покаяния, и он повернул обратно – туда, где ждала его преславная смерть за Христа. В великом смирении своем Апостол Петр уговорил палачей распять его вниз головой, считая себя слишком грешным для того, чтобы быть распятым подобно Самому Господу. Так просиял вселенной подвижник покаяния и любви, живой камень веры христианской, ключарь райских врат, святой Апостол Петр.
Дорогие во Христе братья и сестры!
Только после исповедания любви прозвучали слова Господни, обращенные к Апостолу Петру: Паси агнцев моих (Ин. 21, 15). Только истинно любящему мог доверить Христос искупленных Его Кровью людей, род христианский. Боголюбие и жертвенная любовь к ближнему – основа священнического служения, без этого немыслим настоящий пастырь стада Христова. Это же священное чувство есть основа основ жизни каждого верного.
Но страшно, когда святыня любви на наших устах, в наших сердцах вырождается в пустое слово или пагубное самообольщение. «Мы, мол, любим», – такими мечтаниями не обмануть Господа Сердцеведца. Наступит срок испытаний, грянет беда – и многие ли из нас смогут не отречься от Спасителя еще до того, как крикнет петух, возвещая рассвет? А после падений наших найдем ли мы в себе силы к такому покаянию, чтобы вслед за святым Петром посметь воззвать ко Всевидящему: Господи! Ты все знаешь; Ты знаешь, что я люблю Тебя?
Нет, не в тщеславной горячке якобы духовных состояний, не в показном благочестии проявляется любовь к Спасителю, а в верности святым заповедям Его, в противлении борющим нас нечистым страстям и соблазнам, а если пал христианин, то в искуплении греха в сердечном сокрушении, в слезном самоочищении. Да ниспошлет нам Господь вместо тщеславных и гибельных мечтаний трезвенность взгляда на собственные души, зрение наших грехов и плач о них. Да последует каждый из нас, желающий спастись, благому совету святителя Иоанна Златоуста: «Не допускай себе мысли, что на земле – наслаждение, а на небесах – покаяние. Здесь ищи разрешения от грехов, и тогда святой Петр отверзет тебе двери Царствия Небесного во Христе Иисусе, Господе нашем, Ему же слава ныне и присно и во веки веков». Аминь.
